ИНТЕРВЬЮ С ХОРАЦИО ФЕРРЕРОМ
- Как создавался этот замечательный музей?
Х.Ф.: Я знаком с коллекциями многих музеев мира. Мне казалась гениальной идея тематической экспозиции памятников искусства и культуры, но я всегда считал, что Буэнос-Айресу, городу замечательных музеев, не хватает одного – музея танго. Я основал Академию, частью которой является этот музей, в 1989г., сейчас ей уже 5 лет. Долго я не мог найти ни помещения, ни средств для создания постоянной экспозиции, достойной представить такое великое искусство, как танго. Только в прошлом году, когда уже было куплено это здание, выходящее на улицу Ривадавия, с площадью около 500 квадратных метров, я решил, что оно вполне может стать первой версией музея. Так как я архитектор по образованию, я продумал маршрут экскурсии, танго-Олимп, таким образом, чтобы у посетителей создалось впечатление, что история танго продолжается. Для этого часть здания занимает сцена, где выступают молодые танцоры, музыканты, певцы, поэты. Последний раздел - сувенирный магазин. На этих 4 столпах стоит музей, основанный 22 декабря 2003г., хотя сначала никто не верил в возможность найти финансирование и представить экспозицию на суд посетителей в такие короткие сроки. Выставка основана на моей книге "Золотой век танго", где его история структурирована четко и ясно. Я создал ее для преподавателей, так как в 1996г. Конгресс принял Национальный Закон о Танго, предусматривавший объединение усилий всех наук и искусств, так или иначе связанных с танго. Неоценимую помощь в создании музея мне оказал вице-президент Академии, музыковед Габриэль Сория. Этот совсем еще молодой исследователь (ему 31год), получил недавно премию за свое произведение "Головы танго" (Копос де танго). Именно этот человек помог мне воплотить в жизнь идею создания Всемирного Музея Танго.
- В "Мария из Буэнос-Айреса" что было раньше - поэзия или музыка?
Х.Ф.: Я написал поэму еще до того, как Пьяццолла сочинил хотя бы один такт. Я познакомился с Астором, когда мне было 15, а ему 26. Пьяццолла уже тогда пользовался популярностью, и я был его поклонником. Мы стали хорошими друзьями, я долгое время жил в его родном городе, кроме того, ему нравился мой дух настоящего тангеро, мой богемный образ жизни, сочетавшийся с занятиями в Университете. В то время я был также и секретарем ректора Университета Монтевидео и изучал архитектуру и инженерное дело. Таким образом, Пьяццолла ценил мое художественное образование, но он не знал, что я поэт. Когда я опубликовал первую книгу "Романсеро Кандженге", я послал ему экземпляр, и "Романсеро" поразил Астора. Он сказал мне: «Ты поэт, которого я так долго искал! Я хотел бы работать с тобой, потому что то, что ты пишешь, это поэзия музыки». И дальше, может быть, он этого не сказал, но подумал: «Я закажу ему либретто оперы. Если мне не понравится то, что сделает Хорацио, тогда посмотрим»...
[Ferrer Horacio y Astor Piazzolla]
Таким образом, он сподвигнул меня написать ему либретто прежде, чем он приступил к созданию музыки. Но ему понравилась моя версия "Марии из Буэнос-Айреса", состоявшая в окончательном варианте из 18 сцен и появившаяся за 54 дня. Только затем Пьяццолла принялся за инструментовку. Поскольку я разбираюсь в музыке, я указывал Пьяццолле на атмосферу, стили танго, подсказывал выбор наилучшего ритма, инструментовки, я знал, КАК ему нравится сочинять музыку. Премьера состоялась 8 мая 1968г. в уже в несуществующем теперь театре Сара Плаэта де Буэнос-Айрес. Произведение вызвало острую дискуссию, так как Пьяццолла был новатором в музыке и нашел себе подобного новатора в поэзии. Десять лет спустя маэстро Креман, зная, что у Пьяццоллы есть опера, позвонил мне, чтобы узнать, заинтересованы ли мы в ее записи и постановке. Я предложил певцов, у него уже был выбран солист, таким образом, в течение 7 лет "Мария из Буэнос-Айреса" объехала весь свет: всю Европу, Канаду, Японию, США, страны Балтии и даже Турцию. Опера исполнялась в 75 городах 25 стран.
- Что было особенного в сотрудничестве с Пьяццоллой?
Х.Ф.: В первую очередь, наше сходство. До такой степени, что даже наши матери были похожи, мы были почти ровесниками, родились в Аргентине, говорят, были почти одинаковыми даже внешне. У нас было много общего во вкусах, оба любили живопись, джаз, современную и камерную музыку, поэзию, путешествия и, конечно, хорошо поесть. Можно сказать, мы вели бродячий образ жизни. Пьяццоллу в 3-4 года увезли в США, затем он вернулся в Мар-де-Плата, перебрался в Буэнос-Айрес, где жил 20 лет, затем переселился во Францию, затем в США, затем в Италию; так что можете судить сами. Моя история очень похожа. Среди многочисленных, названных мной совпадений, одним из самых главных была наша любовь к танго. Астору нравился ночной сумрак, кабаре, виртуозы-исполнители: бандеонисты, скрипачи, пианисты, гитаристы. Его кумиром был Гардель, и я разделял эту страсть: не было ничего такого, что бы нравилось ему, но не мне. Наше сотрудничество продолжалось 20 лет, вплоть до смерти Пьяццоллы в 1992году. Мы разделяли великое счастье не только творить вместе, но и быть настоящими друзьями.
- Как проходит обучение танго в Академии?
Х.Ф.: Искусство танца - одно из четырех базовых искусств танго, так же, как и музыка, поэзия и вокал. Таким образом, в нашем Лицее с трехгодичным обучением и программой, состоящей из 24 предметов, преподается и танец, и история танго. Есть и необязательные занятия, где преподается искусство движения в танго для различных уровней учащихся.
- Как в танго сочетаются музыка, голос, поэзия и танец?
Х.Ф.: Танго состоит из музыки, оркестра, который ее исполняет, текста, певца и танцоров. Все они должны выдерживать ритмическую гармонию. Полиритмия, если она есть, должна быть намеренной, а не случайной. Акценты в поэзии чрезвычайно важны, поэтому необходимо создавать музыку согласно этим акцентам; ни оркестр, ни исполнитель не могут противоречить им. Вместе они должны донести музыкальную идею до танцора, так как и танец должен представлять единый с ними ритмический рисунок. Полиритмия может быть разнообразной, например, 3+3+2, но, в первую очередь, ей следует быть гармоничной, создавать впечатление единого произведения.
- Как на Вашей жизни отразились худшие времена танго?
Х.Ф.: Вы спрашиваете меня о худших временах танго? А я спрошу вас в ответ, не хотите ли вы задать вопрос о худших моментах моей жизни? Плохое приходит после хорошего, все познается в сравнении. Плохие моменты мы замечаем, а хорошие заканчиваются, не успев начаться, поэтому и история танго – это череда взлетов и падений, как, наверное, и любая история. Это не череда отрицательных событий, танго - это сама жизнь! Эти моменты связаны не только с угасанием и расцветом талантов, но и с событиями окружающей нас действительности: политической ситуацией в стране, экономикой, образованием. Все это и создает приятные и не очень моменты нашей жизни. Именно в таком порядке!
- Какова, по Вашему мнению, роль Карлоса Гарделя в истории танго?
Х.Ф.: О Гарделе говорят, что он придумал танго, именно Гардель, но это предположение неверно, этого не было. До него танго существовало (приблизительно до 1915г.) в фольклоре, он же преобразовывает это наследие, организует его эстетически, делает его связным, и лишь затем оно становится отражением его Я. Ритм танго Гардель впитал с молоком матери, но, в то же время, он привнес в него голос, особую манеру, все, что сейчас мы называем мелодикой, ритмом, желанием, любовью. До Гарделя это существовало, но в неоформившемся виде, как росток, который развился позже на почве его необыкновенного таланта. Конечно, Гардель не мог не повлиять на певцов и женщин-исполнителей, все, кто как бы то ни было, был связан с танго, становились его поклонниками. Анибал Тройло как-то сказал мне: " Когда я создал мой оркестр, я хотел быть, как Гардель". К счастью, у него это не получилось, потому что он пел, как Тройло и был одной из звезд танго.
- Как передается искусство танго из поколения в поколение?
Х.Ф.: Практически так же, как в Средние века: от мастера к ученику, ученик сам становится мастером и так далее. Так сохраняется основа. Конечно, каждое поколение живет в свою историческую эпоху, испытывает разные потребности, но оно не является изолированным, так как сохраняется основа. Каждое поколение сначала впитывает ее и лишь затем преобразует. Основа является связующим звеном между различными направлениями и течениями в танго.
- Является ли еще Кафе Тортони местом встречи интеллектуальной элиты?
Х.Ф.: На самом деле, у этого кафе клиент очень разный: пожилые завсегдатаи, попивающие свой кофе после обеда, молодое поколение исполнителей и тангерос, туристы, влекомые сюда любопытством, поскольку Тортони - самое старое кафе в Америке и, думаю, сейчас самое известное. Есть и такие, кто забегает сюда пообедать, потому что работает поблизости, а рядом с ними может часами сидеть философ, растягивающий порцию кофе на 2-3 часа, углубившись в размышления. Здесь нет преобладающего типа клиента. Раньше сюда часто приходили политики, но со временем эта группа стала слишком обособленной для Тортони.
- Как Вы в 2-3 словах можете определить философию танго?
Х.Ф.: Я бы сказал, что танго- это ответ общества человеку и наоборот, ответ на загадки нашей жизни: почему мы любим? зачем живем? для чего работаем? почему питаем надежды? зачем мы уходим, возвращаемся, зачем умираем?
Буэнос-Айрес, март 2004
Записала Юлия Зуева
Перевод Светланы Тютиной