|
Даниэла Пучи и Луис Бианчи
Расскажите "настоящую" историю вашей встречи. Неужели все было, как описано у вас на сайте?
Даниэла (Д.): Это случилось на второй день моего первого путешествия в Буэнос-Айрес. Мой приятель, который жил там к тому времени уже около полугода, посоветовал мне пойти на практику в Villa Malcolm. В тот день, когда я в первый раз туда пришла и никого не знала, я внимательно вглядывалась в танцевальный зал, пытаясь сообразить, во-первых, с кем будет интересно потанцевать, и, во-вторых, как сделать, чтобы они заметили и пригласили меня! На глаза мне попался Луис, танцующий со знакомой девушкой; они танцевали долго, и смотреть на них было наслаждение. Я непрерывно улыбалась, чтобы он меня как-нибудь заприметил, пока не почувствовала спазм мышц щёк, но всё было безнадёжно. Он оказался «крепкий орешек»! Потом кто-то сказал ему, что я из Бразилии, а он как раз год там прожил, и тогда он подошёл поболтать со мной, хотел вспомнить свой португальский. Луис был очень мил и любезен, но я пришла, чтобы ТАНЦЕВАТЬ! Так что, в конце концов, это я его пригласила, и… ну а что было дальше, он вам сам расскажет. Быстро ли вы научились танго? Какие были трудности в обучении? Д.: Когда я только начинала танцевать, я относилась к делу поверхностно, танго было для меня досугом: на милонгах легко встретить похожих на тебя людей, отвлечься от бытовых неприятностей. Я не заботилась о том, чтобы выработать «продвинутую» (или какую-либо вообще!) технику, понять структуру танца, и о многих других вещах, по поводу которых обычно волнуются начинающие. Можно сказать, я никогда не шла по пути: сначала ученица, потом танцовщица, я сразу начала танцевать, как умею, испытывая при этом радость и «включая» интуицию. Однако, если ставится другая задача, – добиться точности, музыкальности, выразительности в танце – думаю, что я до сих пор учусь. В этом смысле танго предоставляет нам возможность провести остаток жизни в процессе учения, и по этой причине, среди прочих, я люблю танго. Что касается трудностей, у меня было два тяжёлых периода. Первый раз, когда я начинала танцевать с Луисом и изменила статус: из женщины, танцующей на вечеринках, перешла в разряд профессионалов. На этом этапе нельзя было просто надеяться на интуицию и не думать о технике, и я принялась всё переделывать, по-другому использовать каждую часть тела, чтобы добиться более совершенной техники движения. В начале это очень трудно, нужно много анализировать, ни на секунду не терять концентрацию, чтобы избавиться от прежних привычек, при этом ты не можешь перенестись в сферу спонтанности, интуиции, необходимую для подлинного танца до тех пор, пока новые привычки не станут «второй натурой». У нас ушло два года на то, чтобы заново найти чистую радость танца на соответствующей нашему уровню основе. При этом свобода выражения, которая оказалась теперь нам повластной благодаря улучшенной технике, стоила тех усилий! Другой тяжёлый период случился где-то год спустя после первого. На том этапе я считала, что уже многое умею в танце, но до сих пор не слышала собственного голоса. Так что мне предстояло пройти через ещё одно превращение, чтобы найти себя, свою личность в искусстве, и мы с Луисом должны были пройти через это вдвоём, как партнёры, создать место для меня. Теперь мне любопытно, каким будет мой следующий трудный период! Были ли "кризисы" в Вашем танго. И как вы их преодолели?
Д.: Самый тяжелый кризис пришелся на тот момент, когда у меня появилось ощущение, что я умею танцевать, но без голоса. В бытность университетским преподавателем, я обладала собственным, мощным голосом, у меня были идеи, мнения и представления, которые я считала важными. Когда я соприкоснулась с танго, попросту уметь хорошо двигаться мне было мало, не этого я хотела. Так что отправилась на поиски ответа на вопрос, что хочу выразить через танец, какой танцовщицей хочу стать. Один из самых досадных и в то же время замечательных моментов в танго в том, что это танец с партнёром. А это значит, что поиск голоса не личное устремление, эту задачу нужно решать вдвоём. Как говорится, твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. В общем, тот момент, когда я росла как танцовщица и искала своё пространство для роста внутри нашей пары, и был моментом кризиса. Как Вы считаете, всегда ли пара в жизни становится хорошей парой в танго. И наоборот?
Д.: Я считаю, необязательно быть парой в жизни, чтобы быть яркой парой в танго. Конечно, многие зрители хотели бы видеть на сцене романтическую любовь, но для меня, когда я вижу любовь и уважение танцоров друг к другу, при этом любовь необязательно романтическую, именно эти чувства пробуждают во мне желание танцевать. Если говорить о противоположной ситуации, я думаю, легче, когда два человека любят друг друга и при этом оба танцоры. Если один из партнёров профессионал, а другой не танцует, могут возникнуть сложности, это объясняется ревностью и разным количеством времени, которое каждый из них готов потратить на это занятие. Тем не менее, если два человека хорошо понимают друг друга, так что ревности не возникает, и оба они стремятся создать друг для друга необходимое личное пространство, в таком случае отношения в паре танцор – не танцор могут быть потрясающе интересными. Бывают ли у вас в паре конфликты в танго? Когда у вас разное мнение по одному вопросу. Как вы с ними справляетесь?
Д.: Конфликты занимают всего лишь 80 % времени, которое уходит у нас на тренировки! Оба мы, Луис и я, имеем чёткие представления о том, чего хотим добиться с художественной точки зрения. Поскольку мы два разных человека, большую часть времени мы верим в свои, разные, идеи, и поскольку, вдобавок, мы оба очень ревностно относимся к своему искусству, заканчивается всё тем, что мы вступаем друг с другом в долгие споры, никто из нас не станет делать что-либо, пока не уверует, что так правильно. Хотя временами бывает очень трудно и досадно работать с таким упрямым парнем, однако надеюсь, труды наши становятся всё более плодотворны, потому что это сумма фантазии двоих людей. С кем лучше танцевать танго: с близким человеком или с незнакомым? Д.: И с теми, и с другими может быть замечательно. С Луисом я испытала в танце самое худшее и самое лучшее. От спутника жизни всегда ожидаешь чего-то особенного, и если случается, что связь исчезла, может казаться, что произошло что-то ужасное, при этом вы никогда так не расстроитесь с кем-либо ещё, это будет просто неудачная танда, не будет тяжело на сердце. Вот что для меня значит испытать худшее. С другой стороны, у нас так много общего и в танце, и в жизни, что временами связь между нами близка к идеальной, как будто мы дышим одним дыханием. И эти минуты замечательны. Между тем, есть что-то мистическое в ситуации, когда незнакомец приглашает тебя танцевать, ты ничего не ждёшь и испытываешь восхитительные ощущения. Мне повезло: я станцевала много таких танд, и надеюсь на большее. Бывает ли вам необходимо отдохнуть от танго?
Д.: Да, я знаю, подобное случается, иногда людям нужно «подзарядить батарейки», но со мной такого ещё не было. Я влюблена в танго. Танго в мире все больше становится бизнесом. Это плохо или хорошо с вашей точки зрения? А для танго?
Д.: Всё зависит от того, как к этому подойти. Если бы танго не являлось коммерческой деятельностью, не так много людей имели бы возможность открыть для себя этот танец, который столько привносит в их жизнь. Для того, чтобы создать танго-сообщество, руководители танго-проектов должны вложить много ресурсов: время, усилия, деньги. Танцоры-профессионалы, со своей стороны, также вкладывают много ресурсов, чтобы танец продолжал развиваться. Так что я не думаю, что танго, в том масштабе, в каком его танцуют сегодня, могло бы оказаться жизнеспособным, если бы эти люди не получали финансовой поддержки в благодарность за свои усилия. Ведь всем нам в быту нужны деньги. Однако, когда денежные дела это единственное, что интересно, здесь возникают проблемы. Для меня главную ценность представляет сам танец.
В чем вы видите свою задачу как учителей танго?
Д.: Одна из главных проблем, которые я замечаю, в том, что в нашей сегодняшней жизни многие из нас утратили связь с телом. С той поры, как мы идём в школу, большую часть дня проводим за столом, только умственная работа поощряется. В результате возникает глубокая разобщённость между мозгом и телом, что сказывается на здоровье и качестве жизни в целом. Очевидно, что танго, будучи танцем, построено на движении, и для того, чтобы хорошо танцевать, здесь требуется повышенное внимание к своему телу. Так что одна из основных трудностей – реконструировать связь с телом, лёгкость и естественность телодвижений, какая была у всех нас в раннем детстве.
Где танго лучше всего?
Д.: Для меня лучшее танго всё же в Буэнос-Айресе, во многом благодаря тому, что там танцуют очень большое число людей, и многие «звёзды» доступны, находятся рядом. В такой среде быстрее подрастает молодое поколение танцоров, почти на любой милонге увидишь людей, которые танцуют замечательно. В других танго-сообществах, поскольку они сами по себе не так велики, обычно меньше и хороших танцоров. Далее, поскольку образцов для подражания в сообществе не так много, т.е. великих танцоров, на которых можно прийти посмотреть и учиться у них, трудностей на пути тех, кто хочет хорошо танцевать, больше. Между тем, хотя на милонгах Буэнос-Айреса, вероятно, встретишь самое большое число прекрасных танцоров, я танцевала с замечательными партнёрами во многих местах. Научиться танцевать на самом высоком уровне – это зависит от человека, его преданности делу, восприимчивости, не важно, в какой стране он родился. Танго это... (Продолжите фразу)
Д.: Танго – это встреча с Самим Собой и с Другим.
Автор интервью: Виктор Стенин
|