Танго
Рио-де-ла-Плата
Танго - как музыка
и танец - не принадлежит какой-то одной
стране. Лучше сказать - танго - символ Рио-де-ла-Платы.
А что такое Рио-де-ла-Плата? Во-первых,
конечно, это - большая река, самая широкая
река мира, соединившая две другие большие
реки - Парану и Уругвай. Во-вторых, это -
географическое пространство, охватывающее
территорию Уругвая и аргентинские
провинции, такие как Буэнос-Айрес, Санта-Фе,
Энтре-Риос. И, наконец, это и "культурное
пространство", соединившее два народа,
которые имеют общие корни - иммигрантские, в
основном, - говорят на одном языке, хотя и с
некоторыми отличиями в произношении и
акцентах, и которые культивируют одни и те
же ценности, независимо от политической и
исторической траектории своих стран.
Танго родилось в этом "культурном
пространстве" в последней трети 19 века, и
никто сегодня не в силах точно определить
ни день, ни час этого уникального события,
поскольку это рождение - результат
продолжительного исторического и
социологического процесса. Ни Аргентина, ни
Уругвай, если говорить серьезно и со всей
ответственностью, не имеют никакого права
претендовать на исключительное "отцовство"
по отношению к танго. Но обе страны,
расположенные по берегам Рио-де-ла-Платы,
совершенно по одним и тем же причинам могут
считать себя общей родиной танго. По каким?
Два города-порта на берегах реки, подобной
морю, способствовали рождению танго.
Переселение скотоводов-гаучо из сельской
местности в города; ностальгия иммигрантов,
большей частью итальянцев; желание
поразвлечься моряков, которые
останавливались в наших портах и увлекали
нас заморскими ритмами ("хабанерой",
например); радость черных рабов, которые
открыли прелесть свободы; танцевальные
салоны и публичные дома, где, чтобы
отвлечься от серости повседневной жизни,
собирался простой люд, к которому
присоединялись и рабочие, и забойщики скота,
и "непослушные дети" из "приличных
семей"... Там, в портовой зоне, в
пригородах Буэнос-Айреса и Монтевидео,
родилось танго. И был один уругваец - Энрике
Саборидо - который создал то самое первое
танго "Ла Мороча" ("Неувядающая"),
которое, несмотря на свое "неблагородное
происхождение", сумело преодолеть
границы предместья и выйти в "большую
жизнь". Танго было посвящено прекрасной
Лоле Кандалес, певице и танцовщице, тоже
уругвайке. Был также еще один уругваец -
Альфредо Гобби, родом из Пайсанду, который
вместе с Анхелем Вильольдо (которого
некоторые тоже считают уругвайцем) в 1907
году познакомил с танго Париж. Именно
оттуда танго начало завоевывать мир...
Не могу не вспомнить того, кто в течение 50
лет дирижировал самым популярным оркестром,
игравшим танго, - Франсиско Канаро, "Пиринчо",
уругвайца из Сан-Хосе. И был еще один мой
соотечественник - Херардо Матос Родригес,
который сочинил (19 апреля 1917 года,
Монтевидео) самое замечательное танго всех
времен, исполняемое в любой части мира, будь
то метро Парижа или Красная площадь Москвы,
танго, которое мы, уругвайцы, почитаем как
второй национальный гимн: "Кумпарситу".
А в заключение этого краткого
исторического экскурса напомню имя
великого исполнителя танго, чей голос живет
среди нас, наполняя чувством и страстью,
достигая самых глубин нашей души: Карлос
Гардель, уругваец из Такуарембо по роду и
"риоплатенсе" по сердцу.
Тогда почему же - если можно кучей
документов это доказать - не известны или
игнорируются также и уругвайские корни
танго и наша роль в его распространении по
миру? Попробуем объяснить причины этой
несправедливости.
Во-первых, Буэнос-Айрес намного больше
Монтевидео. 10 миллионов жителей в одном и
едва полтора миллиона в другом. Еще с
колониальных времен Буэнос-Айрес подавляет
своей громадой Монтевидео. Аргентинская
столица всегда была и есть громадным рынком
и необъятной сценой, привлекательной для
любого артиста, как Париж - для бельгийцев,
швейцарцев и прочих франкоговорящих.
Помимо многочисленных мест, где танцевали и
слушали танго, в Буэнос-Айресе существовала
мощная кинематографическая индустрия,
благодаря которой - вместе с фильмами -
танго разошлось по всей Латинской Америке и
Испании. От этого оставался всего один шаг
до поспешного вывода: "Буэнос-Айрес - это
танго"...
Во-вторых, Монтевидео не имел своего
кинематографа, он только сейчас начинает
создаваться, также не было в Уругвае и своих
студий звукозаписи, первая появилась
только в 1941 году - "Сондор".
Мы всегда были бедными родственниками
танго по материальным обстоятельствам (меньше
население, меньше богатства, меньше
технологического развития), и это нам не
благоприятствовало. Но по уровню талантов
наших музыкантов, композиторов и танцоров,
по их всемирной славе - мы никогда не были и
не будем на культурных задворках.
Таким образом, мы имеем полное право
утверждать - громко и ясно, - что танго не
является и никогда не было достоянием
только одного города или только одной
страны. Эта мелодия и танец представляют
один регион, одну культуру - Рио-де-ла-Платы,
которая является одновременно и
уругвайской, и аргентинской. Вот самая
подлинная правда о танго.
("Меркурио", Чили, 15.01.01, www.emol.com; перевод Tiwy.com)